Традиция сказов
Филиппа Бойенс говорит, что привлечение Отто в качестве рассказчика не было сиюминутным решением. Скорее это было тем, что возникло по ходу дела. Она объясняет, что Эовин в конце концов естественным путем оказалась вовлеченной в кровавую и мрачную историю Рохана. «У нее знакомый голос, — говорит она. — Из-за этого, я думаю, сценаристам стало легче».
Она надеется, что это также поможет привлечь к истории киноманов, которые не знакомы с более далекими событиями из истории Средиземья. Однако это была не единственная причина — традиция сказаний оказалась уместной.
«Имея дело с исходным материалом, мы сталкиваемся с разделением на фрагменты. То там, то здесь всплывают небольшие отсылки… так что традиция передачи сказаний в устной форме оказалась правильной».
Она не раскрывает, кому это рассказывается. Но можно предположить, что ее внуку, Барахиру. Толкин не только упоминает Барахира во «Властелине колец» (что решает любые потенциальные проблемы с доступом к правам, которые могут возникнуть при упоминании ее сына Эльборона), но он также является исследователем и автором «Повести об Арагорне и Арвен».
Хельм Молоторукий: сложная и эпическая роль
Бойенс говорит, что и режиссер фильма Кенджи Камияма, и старший вице-президент Warner Bros, и продюсер Джейсон Демарко хорошо знали Брайана Кокса по его недавней озвучке в английском дубляже фильма «Бегущий по лезвию: Черный лотос».
«Конечно, они большие фанаты, — говорит она. — Как ни странно, много лет назад — сколько же мне лет — я пыталась пойти и посмотреть на выступление Брайана в роли Тита Андроника».
Она описывает, как эта постановка шекспировской трагедии 1987 года Деборы Уорнер приобрела легендарный статус.
«Это был один из тех моментов, которые дают что-то свежее и шокирующее», — говорит она. — И эта [роль Андроника] не была ролью, которую хотели взять на себя другие актеры, — она шла от самого Брайана. У него была связь с ролью. Я не смогла достать билет, но пара друзей увидела его, и они были просто потрясены. Они говорили о том, что его гнев подпитывался этим горем. И об общей атмосфере ужаса, которая была на протяжении всего повествования.
«И это нашло отклик во мне, когда мы думали о роли Хельма. Потому что она просто охватывает множество разных эмоций». Она говорит, что роль — а также сам фильм — о том, чтобы понять выбор Хельма. «А также ошибки, которые он сделал. И затем его признание этих ошибок. Было ли признание этих ошибок?» — она спрашивает.
В разных моментах она отмечает вспыльчивость Хельма и то, как он почти наверняка недооценил правителя рохиррим Вульфа, который после того, как был отстранен от власти, возглавляет вторжение дунландцев в Рохан.
«[В то же время] я читала рассказы о том, как он сделал вылазку [из Хорнбурга] во время осады и напал на лагерь ради своего народа, буквально пытаясь — даже голыми руками — защитить людей, как и подобает королю, — сказала она, добавив. — Значит, он был истинным воплощением короля-защитника».
Наследники Хельма и падение Эдораса
Однако мрачная реальность такова, что Хельм не может защитить своих детей. Его старший сын Халет был убит с захватом Эдораса силами Вульфа, а сам Хельм был вынужден укрыться в Хорнбурге. Мы лишь вкратце коснемся судьбы другого сына Хельма, Хамы, но я прихожу к выводу, что она останется такой же трагичной, как и в Приложении А.
Бойенс говорит, что начало будет шокирующим и впечатляющим. Возможно, читатели смогут наконец увидеть то, о чем давно мечтали, благодаря описаниям Толкина; киноманы будут шокированы неожиданным — Эдорас будет осажден и разрушен. С другой стороны, Толкин оставляет неясной судьбу дочери Хельма. На самом деле он ни разу не называет ее имени, хотя предложение Фреки выдать ее за его сына Вульфа является ключевым катализатором войны. Бойенс признает, что мы просто многого о ней не знаем.
«К чему мы осознанно обратились, так это к Этельфледе, Леди Мерсийцев, дочери Альфреда Великого, — говорит Бойенс и продолжает быстро рассказывать об эпохе британской истории, о которой я до сих пор едва знал. — Она, как таковая, никогда не правила в качестве королевы; она известна как леди Мерсии. Но она, вроде как, вмешивается, когда народ в ней нуждается».
«Этельфледа была также очень изобретательна, что сказалось на сценарии. Это была идея Камиямы, и они (он и сценаристы) игрались с ней. Я не могу рассказать вам слишком много об этом. Но речь о том, как спасти свою жизнь, когда у тебя очень мало времени».
Это утверждение, кажется, предполагает, что дочь Хельма, которую они решили назвать Гéрой, будет играть ключевую роль после падения Эдораса от войск Вульфа и после смерти Халет.
«И я действительно не думаю, что профессору Толкину это бы не понравилось, — говорит Бойенс. — Потому что я всегда вижу в нем немного мерсийца из Мидлендса».
Гера: названа так, чествуя англо-саксонский язык
Неудивительно, что имя Гера выбрано из соображений аллитерации: Хельм, Халет, Хама, Гера. Тем не менее, Бойенс показывает, что изначально это было не так.
«Кто-то предложил иное имя, но я сказала: «Нет, оно должно начинаться на «Х», извините, — говорит она. — На самом деле ее назвала Фрэн Уолш [прим. жена Питера Джексона, участвовавшая в съемках «Властелина колец» и «Хоббита»]. Я сказала ей, что мы застряли. На самом деле это произносится, как Héra (я получила краткий урок произношения и обнаружила, что функция буквы é немного похожа на функцию дифтонга «ai» в слове «hair» (волосы) ) — поэтому на нем есть ударение. В его основе не столько греческая [богиня] Гера, сколько дань уважения англо-саксонскому языку».
«И мне нравится думать, что она не стала собирательным персонажем, которого [сценаристы] пытались бы придумать из воздуха. Гера очень много черпает из источников, которые соответствуют повествованию, на которые опирался сам Толкин».
Если вам интересно, Бойенс подтверждает, что ни у Фрэн Уолш, ни у Питера Джексона нет официальной продюсерской роли. Более того, поскольку они давно сотрудничают и имеют такой большой опыт работы в Средиземье Толкина, они иногда являются просто естественным рупором для идей.
«Я также хочу поблагодарить Гайю Уайз, которая озвучивает Геру. Я думаю, вы, ребята, влюбитесь в нее. Она фантастическая, потрясающая. У нее просто врожденное понимание того, кто этот персонаж и как ее играть. Она великолепна. У нее была очень естественная вспыльчивость, без раздражения и неповиновения».
Мумакил, наемники и деньги
Пока мы обсуждали события в Эдорасе, разговор неизбежно перешел к Мумакилу, который был замечен в одном из первых концепт-артов, выпущенных в январе. Бойенс соглашается с предположениями о том, почему Мумакил мог присутствовать при осаде Эдораса.
«Многие из ваших предположений были правильными с нашей точки зрения, — говорит она. Она более или менее добавляет к этому только одно слово: наемники. — Я думаю, это допустимо. Я думаю, это не противоречит тому, какие выводы вы можете сделать, исходя из того, что мы знаем».
Это может озадачить некоторых. Но Tolkien Gateway, кажется, подсказал правильное слово: «Варяг» («Варяги» Кханда) — это славянское слово, происходящее от скандинавского варингара — «наемный народ». Более того, в примечаниях Толкина к переводчикам корсары представлялись «похожими на средиземноморских корсаров: морскими разбойниками с укрепленными базами». В 16 веке берберийские корсары Средиземноморья регулярно использовали богатых покровителей для финансирования своих набегов, в свою очередь, платя им часть добычи.
«Чтобы понять использование этих [идей], — говорит Бойенс, — вам нужно понять характер Вульфа и положение, в котором он находится, и в котором он потом окажется. И к кому он будет обращаться».
Здесь она приводит еще один факт, упоминая огромное состояние отца Вульфа, Фреки.
«Его отец совсем не был малозначительным лордом Рохана. Он на самом деле располнел и разбогател», — говорит она, ссылаясь на комментарий про Хельма в Приложении А о большой талии Фреки. Бойенс не говорит большего, но я предполагаю, что «Война Рохиррим» сделает из Вульфа мозговой центр, стоящий за скоординированными нападениями на Гондор и Рохан, используя ресурсы своего отца, чтобы заручиться помощью Корсаров и Харадрим.
Как указано в Приложении А:
Четыре года спустя (2758 г.) в Рохан пришли великие бедствия, а из Гондора нельзя было прислать помощи, ибо на него напали три флота корсаров, и на всех его побережьях шла война. В то же время Рохан вновь подвергся вторжению с востока, и дунландцы, увидев свой шанс, перешли через Изен и спустились от Изенгарда. Вскоре стало известно, что Вульф был их лидером. У них была большая сила, ибо к ним присоединились враги Гондора, высадившиеся в устьях Лефнуи и Изена.
Человеческая борьба, которая становится все более удушающей
Когда я предполагаю, что это будет борьбой среди людей — политической, Бойенс соглашается. Отсутствие эльфов, гномов и хоббитов сильно отличает эту историю от «Властелина колец», которую знает большинство. Она указывает, что это было одной из причин выбора истории Хельма.
«Дело не в кольце, не в Темном Лорде. Все это очень второстепенно для истории».
Она говорит, что это также привлекательно с точки зрения изучения чести, мести и семейных уз — с обеих сторон. Для Хельма — это безумие, рожденное горем из-за потери ребенка. Что касается Вульфа, то это его отношения с отцом и с Герой.
«Он сын своего отца, но у него другой характер. Так что он действительно предлагает [жениться] на ней, и сценаристы спрашивали: «Почему?» Что им двигало? Только ли его отец требовал, чтобы он сделал это? Было ли это его честолюбием? Что там было?»
Даже исторические обиды дунландцев из-за того, что лорды Гондора отдали рохирримам то, что дунландцы считали своей землей, должны быть отражены в фильме. Она говорит, что все это есть в рассказе о Хельме.
«Когда я говорила об этом с Камиямой, это нашло отклик в нем. Таков был генезис [начало истории], — говорит она. — И в фильме есть невероятно душераздирающий и мощный момент, когда Вульф берет курс на действия, от которого он не может отказаться. И как только он это делает, история мрачнеет».
Она говорит, что именно здесь сценаристы Фиби Гиттинс и Арти Папагеоргиу действительно установили связь с Камиямой.
«Так что да, все начинается с этих довольно масштабных сражений, но на самом деле становится более напряженным и… удушающим, — говорит Бойенс. — И характер фильма перерастает практически в историю о призраках. Начинается осада, и начинают распространяться ужасные слухи. И я могу немного подразнить вас и сообщить, что, хотя мы сказали, что это не о Кольце и не о Темном Лорде… есть Белые Горы и есть существа [там]».
К моему облегчению, она развеяла предположение, что она могла иметь в виду Армию Мертвых из Эреха. Вместо этого она предполагает, что этот район населяли орки — исторически более приемлемое включение.
«Кроме того, я могу добавить — думаю, что это было действительно интересно с точки зрения того, как Камияма подошел к этому — это была долгая холодная зима, которая причиняла всем боль».
Это говорит о том, что там не будет места, чтобы показать собственную борьбу Гондора. В конце концов, Гондор может прийти на помощь, но, похоже, основное внимание будет уделено борьбе не на жизнь, а на смерть внутри Рохана. Она также не подтверждает и не опровергает присутствие Сарумана Белого в фильме. Нам просто нужно подождать и все увидеть.
Оригинал: theonering.net