Оглядываясь назад только на дни премьеры, реакцию фандома, красные дорожки и все такое, что вам больше всего понравилось?
Вау. Как ты сформулировал-то... Это было похоже на то, как будто мое лицо осветило тысяча ламп, я не про те прожекторы с красной дорожки, но просто столько воспоминаний всплыло во мне. Выход из Зигфельда. Зигфельд – это исторический кинотеатр в центре Манхэттена, где мы показывали премьеру. Я даже не знаю, там еще театр или уже нет, но он был там с самого начала кино.
Во всяком случае, я смутно помню, как выходил оттуда, и там было что-то вроде белого навеса. Было очень холодно, и кажется, шел дождь или снег, и я помню, как садился в лимузин. Жизнь заключалась в том, чтобы сесть в лимузин, выйти из лимузина, оказаться на ковре, пройтись по ковру, сесть в кресло, ответить на вопросы, встать, оказаться на сцене. Это было настолько невероятно.
И забавно, что после недели такого режима ты просто к этому привык. Ты просто типа: «Ах да, точно! Мы же в другом месте, другом месте». Помню, мы сели в лимузин, и вдруг парень стучит в окно, потому что люди всегда были такими... Это было как в фильме про Битлз, они всегда гонялись за нами. Это было безумно. Но этот парень был модно одет. Я приоткрыл окно, и он просунул конверт внутрь и сказал: «Привет, я доктор такой-то. Я должен сказать Питеру Джексону, что есть ошибка или странность».
Когда пещерный тролль врывается в Гробницу Балина, и это действительно первый раз, когда Братство объединилось в группу, и мы сражались с ним. Я использую кастрюли и сковородки против орков, а у Элайджи мифриловая рубаха, помогшая отбить удар тролля, или что-то в этом роде, ведь пещерный тролль пронзает его копьем. Так вот, Гробница Балина, могила освещена солнечным лучом, а пещерный тролль проходит сквозь него. А если вы знаете “Хоббита”, когда тролли сталкиваются с солнечным светом, они обращаются в камень. Этот кардиолог обнаружил этот изъян во Вселенной, в мифологии, где мы допустили эту ошибку. Я просто помню, как подумал: «Я не уверен, что мы можем переделать это сейчас, чувак».
Джеймсом Кэмерон сталкивался с таким, со звездной картой в Титанике. Смысл был такой, что были не те звезды в ту ночь, и он поменял это, потому что это сводило его с ума.
Я не могу вспомнить, сказал ли я Питеру. Я не могу вспомнить, какой была реакция Питера. Я уверен, что он бы посмеялся над этим.
Но это было пьянящее время. Думаю, я не был к этому готов. Вы же помните, что три месяца назад 11 сентября произошло, так что были эмоции от этого, травма все еще действительно давила на всех. Часть того, что сделал «Властелина колец» таким особенным, было то, что это произошло в то время, когда люди действительно были похожи на… Это была потеря беззаботности. Мы существовали долгое время, вероятно, со времен войны во Вьетнаме, в этом чувстве относительного спокойствия и мира, а после все стали думать: «Черт, люди причиняют боль друг другу».
А еще я не знал, будет ли у меня еще когда-нибудь работа. Я беспокоился о деньгах. Я беспокоился о деньгах и о том, какой будет следующая работа. Мы продавали наш дом. Я не зарабатывал на фильмах достаточно денег, чтобы содержать дом. Если бы можно было вернуться в прошлое и сказать: «Чувак, все будет хорошо. Фильмы очень успешны. Ты будешь работать регулярно или периодически, но ты сможешь купить хороший дом». Но в тот момент у меня не было этого знания, так что это влияло на меня. А потом они такие: «Смотри, это игрушки с твоим лицом». И ты такой: «Ой». Почему-то, когда я видел фигурки с моим лицом, я меньше думал о своих фигурках из «Звездных войн», которые были у меня в детстве, потому что я думал: «Ну, если я могу быть фигуркой, любой может стать фигуркой». «Ты фигурка, ты фигурка», понимаете?
У вас все еще есть что-нибудь коллекционное, какая-то игрушка, которую вам подарили в то время, что у вас вообще есть? Ваше самое ценное имущество?
Нам подарили кучу вещи. Конечно, парочку я стащил, но нам также подарили разные штуки: рюкзак Сэма, эльфийская брошь. Моя жена всегда приносит с собой эльфийскую брошь, которую я на самом деле неправильно надевал после обеда, и люди, отвечающие за костюмы, заметили это, и было важным, чтобы их всегда носили правильно. Итак, у трех человек, у трех хоббитов были эльфийские броши, закрепленные одним образом, а у четвертого – иначе. И каждый день, в течение двух лет, по несколько раз в день, мы должны были помнить, как правильно их прицепить. Еще есть меч Сэма, пара пар ног Хоббита, которые со временем стали пахнуть, Эльфийская веревка. Я отказался от Кольца.
Вы не захотели его взять?
Ни при каких условиях.
Почему?
Элайджа захотел одно. Была пара. Я думаю, что у Йэна МакКеллена было еще одно. И вроде, у Питера еще одно. Их все же три Единых Кольца. А почему? Потому что это зло. Люди постоянно подходят ко мне и говорят: «О, мы поженимся. Смотри, мы купили Единое Кольцо». Я всегда отвечаю: «Не надо».
Значит нет?
Мы же 12 часов фильма избавляемся от него, а потом вы хотите вернуть его обратно? В общем, я не понимаю. Что еще у меня есть? Есть куча фотографий. У нас есть книги, настоящие, большие трехтомники, на которых мы все оставили автографы, ну не совсем автографы, но все написали друг другу пожелания. Это своеобразное сокровище.
Говоря о книгах, вы также перечитываете ее со своим книжным клубом в Fable, и мне это нравится, потому что я чувствую, и поправьте меня, если я ошибаюсь, я не знаю, когда вы в последний раз читали ее, но Вы, вероятно, были в режиме глубокого изучения, а теперь вы читаете просто так... На этот раз все по-другому?
Да, вы все правильно поняли.
Я прочитал трилогию трижды, от корки до корки, во время съемок. И это был не самый приятный опыт в том смысле, в котором фанаты описывают, где кто кого спасает, где кто исчезает в этом мире, где персонажи раскрываются для них. Изучение – отлично подходящее слово, но изучение имеет некоторое расслабляющее качество. Я бы лучше сказал, что это было как будто я был в машине, двигатель заглох, а книга была моим контрольным списком. И я прохожусь по нему, пытаясь найти нужное: «Это есть? Это есть?»
Моя приверженность к себе и читателям книжного клуба (и спасибо за упоминание fable.co) заключается не только в том, чтобы попытаться прочитать ее с более непринужденной точки зрения, но и в том, чтобы попытаться прочитать ее, не примеряя на себя роль Сэма. Все, что я когда-либо знал о книгах, исходило от Сэма. Каждое слово, каждый реквизит, каждое изображение из фильма, каждое соглашение, автограф – это всегда с позиции Сэма. Итак, я 50-летний мужчина, у меня трое детей. Самый старший вот-вот закончит среднюю школу. Один выпускник аспирантуры. Другой учится в колледже, второй год. Я бегал марафоны и триатлоны, сам учился в аспирантуре, я много добился? 20 лет в кино, я женат 30 лет, я стал другим человеком, чем был 20 лет назад. Я знаю, что в этой книге есть элементы, идеи, эмоции, которые находят отклик во мне и которые теперь будут мне нравиться иначе, если я найду способ позволить им это сделать.
В общем, мы читаем книгу по частям. Главу в неделю. И, я читаю комментарии людей, я с нетерпением жду комментариев, чтобы разделить впечатления о книге, будучи одним из парней, которые снимались и могут рассказать об этих фильмах, а иные люди спрашивают: «Что у тебя осталось? Как это было на съемочной площадке? Как это было...» Все эти естественные вопросы. Я думаю, что их сознание и мое сознание сольются воедино, чтобы у разговор вывел нас во что-то новое. Я надеюсь, что именно это и произойдет с читателями книжного клуба.
И это не должно прийти мгновенно. Есть самосознание. Я действительно настроен не стесняться. И я надеюсь, что эти интервью, которые у нас были, если читатели книжного клуба увидят их, надеюсь, это поможет избавиться от некоторых вещей, которые возникают в таких ситуациях, по типу: «Ага, значит у тебя юбилей, 20 лет. Это какая-то игра?» Я хочу попытаться соединить все вместе и получить что-то особенное.
Я никогда не буду знать столько, сколько знает Стивен Колбер. Я никогда не буду знать столько, сколько знает Клифф с theonering.net. Я решил, что не буду корить себя, потому что каждый раз, когда я прочитаю книгу, а затем увижу отрывок, главу время спустя, всегда всплывают вещи, которых я не знал, не помнил. Типа: «Боже, я этого не помню». Это бывает с главными персонажами, большими декорациями, вещи, которые тебе нравятся… «Ты сказал, что читал это. Ты действительно читал это? " Я отвечаю: «Я читаю». У меня такое детское качество, что я буддист. Я знаю только то, что происходит в данный момент. Я ничего не ношу с собой. Так что я не собираюсь ругать себя из-за этого. Я просто постараюсь насладиться словами и оценить их.
Источник: https://screenrant.com/lord-rings-20th-anniversary-sean-astin-interview/